А

АНЧУТКА — злой дух, в более позднее время — одно из русских названии чертенят.

Анчутка связан с водой и вместе с тем летает; иногда Анчутку называют водяным, болотным: живет в болоте. У него есть крылья.

Обычные его эпитеты — «беспятый», «роговой», «беспалый» — означают принадлежность к нечистой силе.

В сказках он беспятый, потому что волк ему пятку откусил. 

АУКА — лесной дух, родствен лешему. Так же, как и леший, любит проказничать и шутить, людей по лесу водить. Крикнешь в лесу — со всех сторон «аукнет». Можно, однако, вызволяться из беды, проговорив любимую поговорку всех леших: «Шел, нашел, потерял».

Но один раз в году все способы борьбы с лесными духами оказываются бесполезными — 4 октября, когда лешие бесятся. 

Б 

БАБАЙ — злой ночной дух. Живет он в зарослях камыша, а ночью под окнами бродит, шумит, скребется, в окна стучит.

Бабаем пугают маленьких детей, которые не хотят ложиться спать. Про него говорят, что ходит он с большой котомкой по ночам под окнами, отыщет непослушного ребенка и в лес унесет. 

БАГАН — дух-покровитель рогатого скота, он охраняет их от болезненных припадков и умножает приплод, а в случае гнева своего творит самок бесплодными или убивает ягнят и телят при самом их рождении.

Белорусы отделяют для него в коровьих и овечьих хлевах особое место и устраивают маленькие ясли, наполненные сеном: здесь-то и поселяется баган. Сеном из его яслей они кормят отелившуюся корову, как целебным лекарством. 

БАЁННИК (банник, лазник, байник, банный) — нечистый дух из нежити, который поселяется во всякой бане за каменкой, всего же чаще под полком, на котором обычно парятся.

Всему русскому люду известен он за злого недоброхота. «Нет злее банника, да нет его добрее», — говорят в коренной Новгородчине, но твердо верят в его готовность вредить и строго соблюдают правила угодничества и заискивания.

Полагают, что баенник всегда моется после всех, а потому четвертой перемены или четвертого пара все боятся: «он» накинется, станет бросаться горячими камнями, плескаться кипятком; если не убежишь умеючи, т.е. задом наперед, он может совсем зашпарить. Этот час (т.е. после трех перемен) дух считает своим и позволяет мыться только чертям: для людей же банная пара полагается около 5-7 часов пополудни.

Баенник стремится владеть баней нераздельно и недоволен всяким, покусившимся на его права, хотя бы и временно. Зная про то, редкий путник, застигнутый ночью, решится искать здесь приюта.

Так как на баеннике лежит прямая обязанность удалять из бани угар, то в его же праве наводить угар на тех, кем он недоволен.

Заискивают расположение баенника тем, что приносят ему угощение из куска ржаного хлеба, круто посыпанного крупной солью. А чтобы навсегда отнять у него силу, ему приносят в дар черную курицу.

Баенник старается быть невидимым, хотя некоторые уверяют, что видали его и что он старик, как и все духи, ему сродные: недаром же они прожили на белом свете такое неисчислимое количество лет. 

БАЕЧНИК (перебаечник) — злой домашний дух.

Появляется баечник после рассказанных на ночь страшных историй о всякой нечисти. Ходит босым, чтобы не слышно было, как он стоит над человеком с протянутыми над головой руками (хочет узнать, страшно или нет).

Будет разводить руками до тех пор, пока рассказанное не наснится, и человек не проснется в холодном поту. Если в это время зажечь лучину, можно увидеть убегающие тени, это он.

В отличие от домового, лучше с ним не заговаривать, можно опасно заболеть.

В доме их четыре-пять. Самый страшный — усатый перебаечник, у него усы заменяют руки. 

БАЮНОК (Кот-баюн) — домовой дух, сказочник, сказочник ночной, песенник колыбельный. 

БЕСИЦЫ-ТРЯСАВИЦЫ — духи болезней (см. «лихорадка»).

БЕРЕГИНИ - мифические существа, которые упоминаются в древнерусских историко-литературных памятниках.

Живут они по берегам рек, они оберегают людей от злых духов, предсказывают будущее, а также спасают маленьких детей, оставшихся без присмотра и упавших в воду.

Берегини-бродницы часто указывали путникам, где расположен брод. Однако, ныне нужно опасаться и этих добрых духов, ибо многие из них стали злыми лобастами, когда люди забыли о Русалиях и перестали следить за чистотой вод. А коли озеро, либо старое русло реки становилось болотом - все водные жители либо переселялись в живые реки и озёра, либо становились болотниками и болотницами.

Этимологически название "Берегиня" сближается с именем Бога Перуна и со старославянским (холм, поросший лесом), но вероятно смешение со словом "берег" (с чем связано и употребление названия берегинь по отношению к изображениям русалок в русской домовой резьбе). Культ Берегинь объединялся с культом Богини Мокоши и упырей в христианских поучениях против язычества.

Вера в берегинь ("живущих на берегу", "оберегающих") была, по-видимому, достаточно распространена в Древней Руси. Об этом неоднократно (и конечно, с осуждением) говорится в различных сочинениях отцов церкви: «Одна из вставок в "Слово о том, како первое погани кланялись идолам" приписывает восточным славянам веру в берегынь. В слове, носящем сходное заглавие, но обозначенном именем Иоанна Златоуста, говорится: и начаша жрети... упирем и берегыням... - и далее: и рекам, и источникам, и берегыням». Е.В. Аничков считал "требы упырям и берегыням" "ядром древнерусских верований". Судить о том, что представляли собой берегини, по достаточно отрывочным свидетельствам трудно. Часть исследователей видит в них "предшественниц" русалок и отождествляет их с русалками. Действительно, берегини определённо связаны с водой: им, по видимому, подвластны и некоторые существенные стороны жизни людей. Поэтому предположение о связи берегинь и русалок небезосновательно.

Одна из наиболее оригинальных трактовок образа берегини принадлежит Д.К. Зеленину: "Поскольку русалки часто появляются на берегах рек, постольку название берегинь было к ним приложимо. Но в народных говорах название это неизвестно. Судя же по контексту речи, под "берегинями" в слове (т.е. в двух древнерусских поучениях, известных по рукописям XIV - XV веков) разумеются скорее не русалки, а весьма близкие к русалкам сёстры - лихорадки: "Оупирем и берегыням, их же нарицают тридевять сестриниц" (Слово св. Иоанна Златоустого). "И берегеням, их же нарицают семь сестрениц" (Слово св. Григория). В числе семи и тридцати сестёр представляются русскому народу весьма близкие по всему к русалкам лихорадки, коим приносят жертвы в реку".

Согласно народным верованиям, вода - традиционное местообитание не только лихорадок, но и многих болезней. Поэтому, следуя логике Д.К. Зеленина, можно допустить, что связанные с водой берегини были не столько "непосредственными прообразами" сестёр-лихорадок, сколько наделялись властью над болезнями (возможно были и персонификацией болезней).

БОГИНКИ — женские мифологические персонажи западных славян. Главная функция богинок — похищение и подмена детей.

Изображаются в образе старых безобразных женщин с большой головой, отвисшими грудями, вздутым животом, кривыми ногами, черными клыкастыми зубами (реже в облике бледных молодых девушек). Нередко им приписывается хромота (свойство нечистой силы).

Они могут появляться также в виде животных — лягушек, собак, кошек, быть невидимыми, показываться как тень.

Ими могли стать роженицы, умершие до совершения над ними обряда ввода в костел; похищенные богинками дети, женщины; души погибших женщин, девушек, избавившихся от плода или убивших своих детей, женщин-самоубийц, клятвопреступниц, умерших при родах.

Места обитания их — пруды, реки, ручьи, болота, реже — овраги, норы, лес, поле, горы.

Они появляются ночью, вечером, в полдень, во время ненастья. Характерные их действия — стирка белья, детских пеленок с громкими ударами вальков; помешавшего им человека гонят и бьют; танцуют, купаются, манят и топят прохожих, затанцовывают их, сбивают с пути; прядут пряжу; расчесывают волосы; приходят к роженицам, манят их, зовут с собой, очаровывают их голосом, взглядом; похищают рожениц, беременных женщин.

Они подменяют детей, подбрасывая на их место своих уродцев; похищенных детей превращают в нечистых духов; мучают людей по ночам, давят, душат их, сосут грудь у детей, мужчин, насылают порчу на детей.

Они опасны также для скота: пугают и губят скот на пастбищах, гоняют лошадей, заплетают им гривы.

БОЛИ-БОШКА — лесной дух. Живет в ягодных местах. Дух лукавый и хитрый.

Появляется перед человеком в виде старичка бедного, немощного, просит помочь отыскать ему сумку утерянную. Поддаваться на его просьбы нельзя — начнешь о потере думать, разболится голова, будешь долго по лесу блуждать.

БОЛОТНЯНИК (болотяник, багник) — дух болота. Тождествен водяному.

Народная фантазия находит болото совершенно подходящим местом для поселения нечистой силы, о чем свидетельствуют многие пословицы и поговорки, например, «Где болота, туды-й черт», «Чёрт без болота не будет, а болото без черта», «В тихом омуте черти водятся» и др. 

БОСОРКУН (витряник) — горный дух. Вместе с сильным ветром налетает на посевы, губит их, насылает засуху.

Наводит порчу на людей и животных — вызывает внезапные болезни и недомогания (например, молоко у коровы окажется смешанным с кровью или совсем исчезнет).

У венгров есть похожий мифологический персонаж — босоркань, ведьма, безобразная старуха, обладающая способностью летать и превращаться в животных (собаку, кошку, козу, лошадь). Она может вызвать засуху, наслать порчу на людей и животных.

Вредит людям босоркань преимущественно ночью.

В

ВАЗИЛА (конюшник, табунник) — дух-покровитель лошадей, его представляют в человеческом образе, но с конскими ушами и копытами.

Всякий домохозяин имеет собственного вазилу, который живет в конюшне (сарае), заботится, чтоб водились лошади, оберегает их от болезней, а когда они ходят в табун — удаляет от них хищного зверя. 

ВЕДОГОНИ — души, обитающие в телах людей и животных, и в то же время домовые гении, оберегающие родовое имущество и жилище.

Каждый человек имеет своего ведогоня; когда он спит, ведогонь выходит из тела и охраняет принадлежащее ему имущество от воров, а его самого от нападения других ведогоней и от волшебных чар.

Если ведогонь будет убит в драке, то человек или животное, которому он принадлежал, немедленно умирает во сне. Поэтому если случится воину умереть во сне, то рассказывают, будто ведогонь его дрался с ведогонями врагов и был убит ими.

У сербов — это души, которые своим полетом производят вихри.

У черногорцев — это души усопших, домовые гении, оберегающие жилье и имущество своих кровных родичей от нападения воров и чужеродных ведогоней.

ВИЙ (Ний, Ниам) — мифическое существо, у которого веки опускаются до самой земли, но если поднять их вилами, то уже ничто не утаится от его взоров; слово «вии» означает ресницы.

Вий — одним взглядом своим убивает людей и обращает в пепел города и деревни; к счастью, убийственный взгляд его закрывают густые брови и близко прильнувшие к глазам веки, и только в том случае, когда надо уничтожить вражеские рати или зажечь неприятельский город, поднимают ему веки вилами.

Вий считался одним из главных служителей Чернобога. Его полагали судьей над мертвыми. Славяне никогда не могли примириться с тем, что те, кто жили беззаконно, не по совести — не наказаны. Славяне полагали, что место казни беззаконников внутри земли.

Вий также связан с сезонной смертью природы во время зимы. Его почитали насылателем ночных кошмаров, видений и привидений, особенно для тех, у кого не чиста совесть. 

ВОДЯНОЙ (водяник, водовик, болотяник) — водяной, злобный дух, а потому всеми и повсюду причисляется к настоящим чертям.

Народ представляет водяного голым стариком, с большим одутловатым брюхом и опухшим лицом, что вполне соответствует его стихийному характеру. Вместе с этим, как все облачные духи, он — горький пьяница.

Водовики почти всегда женаты и имеют по многу детей; женятся они на водяных девах, утопленницах и тех несчастных девушках, которые были прокляты родителями и вследствие этого проклятия уведены нечистою силою в подводные селения.

Недоброжелательство водяного к людям выражается в том, что он неустанно сторожит за каждым человеком, являющимся, по разным надобностям, в его сырых и мокрых владениях.

Он уносит на безвозвратное жилье всех, кто вздумает летней порой купаться в реках и озерах после солнечного заката, или в самый полдень, или в самую полночь. Под водой он обращает свою добычу в кабальных рабочих, заставляет их переливать воду, таскать и перемывать песок и т.д.

Никогда не умирая, водяные, тем не менее, на переменах луны изменяются: на молодике они и сами молоды, на ущербе превращаются в стариков.

На юге представляются с человеческим туловищем, но с рыбьим хвостом вместо ног; водяные северных холодных лесов — чумазые и рогатые.

Водяной находится в непримиримо враждебных отношениях с дедушкой домовым, с которым, при случайных встречах, неукоснительно вступает в драку.

В том случае, когда водяной живет в болотах его называют также Болотняник.

ВОЛЧИЙ ПАСТЫРЬ — владыка бурных гроз, которому подвластны небесные волки, следующие за ним большими стаями и в дикой охоте заменяющие собою гончих псов.

По преданиям, волчий пастырь выезжает верхом на волке, имея в руках длинный бич, или шествует впереди многочисленной стаи волков и усмиряет их дубинкою. Он то показывается в виде старого деда, то сам превращается в волка, рыщет по лесам хищным зверем и нападает на деревенские стада.

Этот оборотень, останавливаясь под тенистым деревом, превращается из зверя в старца, собирает вокруг себя волков, кормит их и каждому назначает его добычу: одному волку приказывает зарезать корову, другому заесть овцу, свинью или жеребенка, третьему растерзать человека. Кого назначит он в жертву волку, тот, несмотря на все предосторожности, уже не избегнет своей судьбы.

ВОРОГУША (ворогуха, ворожея) — одна из сестер-лихорадок, она садится в виде белого ночного мотылька на губы сонного и приносит ему болезнь.

В Орловской губернии больного купают в отваре липового цвета.

Снятую с него рубаху больной должен ранним утром отнести к речке, бросить ее в воду и промолвить: «Матушка-ворогуша! на тебе рубашку, а ты от меня откачнись прочь!»

Затем больной возвращается домой молча и не оглядываясь.

ВРИТРА — демон, похищающий на зиму дождевые облака.

ВЫТАРАШКА — олицетворение любовной страсти, лишающей человека рассудка: ее ничем не возьмешь и в черную печь не угонишь, как выражается один заговор на присуху.

Г 

ГАРЦУКИ — в Белоруссии это духи, обитающие в горах, которые своим полетом производят ветры и непогоду.

С виду похожи на маленьких детей; когда они, играя, устремляются взапуски, то от быстрого их бега подымается вихрь и начинает крутить песок, а когда несутся по воздуху, то полет их производит бурю и непогоду.

Д

ДВОЕДУШНИК — существо, способное вмещать в себя две души — человеческую и демоническую. Число «два» у славян, в отличие от чисел «один» и «три», обладало сверхъестественной силой.

Обычно двоедушник днем ведет себя как и любой другой человек, а ночью он сразу же засыпает глубоким сном, так что разбудить его невозможно. В это время он бродит вне своего тела в обличье пса, зайца, коня и т.п.

Иногда после смерти двоедушника его чистая душа идет на тот свет, а нечистая душа становится упырем.

ДЕДКО — житный дух; по поверьям западных славян, всю зиму сидит заключенный в житнице и поедает сделанные запасы.

ДЕДЫ (диды, дзяды) — общеславянские духи предков. Дед — хранитель рода и, прежде всего, детей, конечно. Старший мужчина, представитель родового старейшинства, который усмиряет страсти внутри клана, хранит основные принципы морали рода, строго следя за их исполнением.

Белорусы и украинцы называли дедом домовое божество, охраняющее домашний очаг, печной огонь, как бы малый Перунов огонь, в отличие от большого — на небе.

Дедом называли и лесное божество — хранителя Перунова клада. Деда молили об указании, открытии клада.

В Белоруссии хранителя золотых кладов называют Дедка. Ходит он по дорогам в виде нищего с красными, огненными глазами и с такою же бородою и, встретив несчастного бедняка, наделяет его деньгами.

В Херсонской губернии рассказывают, что клад нередко является в виде старика в изорванной и грязной нищенской одежде.

На Украине рассказывают о старом, беловласом и сопливом деде, который бродит по свету, и если утереть ему нос, то он тотчас же рассылается серебром.

У славян особый обряд почитания дедов совершался весной на радуницу — седьмой день Пасхи или осенью. Угощали дедов и на Рождество, под Новый год. Души умерших родственников приглашали в дом и жертвовали им пищу, выливая ее под стол или выставляя за окно. Пищу также относили на кладбище и клали на могилки.

Деды изображались в виде «болванов» с лучиной.

В Белоруссии во время обряда хозяин трижды обносил зажженную лучину вокруг стола, совершая окуривание душ умерших.

ДОМОВОЙ-ДОМОЖИЛ (Доброжил, Доброхот, Кормилец, Дедушка, Суседка, Батан, Другая половина, Жировик, Лизун, Постень, Карноухий, Клецник, Шут, Облом, Садолом) — представитель очага, по первоначальному значению есть бог Агни, тождественный Перуну-громовержцу. Как воплощение огня, пылающего на домашнем очаге, домовой чтился как основатель и владыка рода.

Это — малорослый старик, весь покрытый теплою, косматою шерстью. По всему лесному северу России за свое охотливое совместное жительство с православным русским людом домовой зовется Суседком и Батаном.

В семьях Олонецкого края величают его даже почетным именем Другая половина. Во всяком случае он — Доможил, и за обычай житья в тепле и холе — Жировик и Лизун.

За то, что он все-таки существо незримое, бесспорная и подлинная «нежить» (ни дух, ни человек), домового называют еще Постень, как призрачное существо, привидение.

Иногда зовут его и «карноухим» за то, что будто бы у него не хватает одного уха.

В Белоруссии его называют также Клецником — хранителем домовых клетей и кладовых.

Если домовой разгневан, то он принимается за те же проделки, как и чужой домовой. Поэтому его называют Шут, Облом и Садолом.

На Руси в лице домового чествуется начальный основатель рода, первый устроитель семейного очага, и потому понятие о нем не дробится на множество однородных духов: в каждом доме есть только один домовой.

Деятельность домового ограничивается владениями той семьи, с которой связан он священными узами родства и культа; он заботится только о своем доме.

На Руси домовой также является покровителем кур, и в честь его 1-го ноября совершается особенное празднество, известное под названием «куриных именин».

ДОМОВОЙ-ДВОРОВОЙ — получил свое имя по месту обычного жительства, а по характеру отношений к домовладельцам он причислен к злым духам, и все рассказы о нем сводятся к мучениям тех домашних животных, которых он не взлюбит.

Внешним видом дворовой похож на доможила. Он в дружбе всегда только с козлом и собакой, остальных животных недолюбливает, а птицы ему не подчиняются.

Особенно не терпит белых кошек, белых собак и сивых лошадей — знающий хозяин старается не держать такую живность.

Дары ему подносят на железных вилах в ясли.

ДРЕМА — вечерний и ночной дух. Любит детей, а со взрослыми не так нежен. Приходит в сумерки.

Е

ЕГОРИЙ - ВОЛЧИЙ ПАСТЫРЬ — во времена христианства святого Георгия Победоносца славяне почитали как покровителя земледелия и скотоводства. И вместе с тем Георгия (или, как его еще называют, Егория) называли «волчьим пастырем». Крестьяне говорили: «Что у волка в зубах, то Егорий дал».

Вероятно, в Егория переименовали какое-то древнее языческое божество, подобное лешему.

Интересно, что леший, появляясь в волчьем облике, выглядит либо белым как снег, волком, либо опять же "волчьим пастырем" , вокруг которого волков "видимо-невидимо", "тьма-тьмущая, пожалуй, до тыщи будет".

В качестве хозяина над волками леший выполняет те же функции, что и святой Георгий: "костер разложен, а кругом волки сидят, и с ними сам Егорий Храбрый" (Самарский край). Образ святого Георгия, по всей видимости, утратил то, что сохранил более древний образ лешего - представление о волках как о душах мертвых и об их хозяине, соответственно, как о владыке этого царства.

Белый цвет выделяет такого волка как высшее,наделенное сверхъестественными способностями существо: это «старший» волк или лесной царь, «хозяин», оборотень. В повествовании из Смоленской губернии белый царик (белый волк) водит волчьи стаи: «Тэй белый царик, кали тронить чилавека, то и уси на яго; а ня тронить, то ни водин ни тронить».

В рассказе, записанном на Русском Севере, белым волком становится парень-оборотень.

Промысловики Сибири наделяли сверхъестественными свойствами черных и белых волков, так называемых «князьков», являвшихся исключением на фоне преобладающей серой масти. Крестьянин, убивший такого волка, старался никому не об этом не рассказывать. Некоторые тайком сохраняли у себя шкуры таких волков—князьков, так как считалось, что это приносит счастье (человек, хранящий шкуру, становится как бы совладельцем магической силы, которой обладал волк)

Очень древние корни стали причиной сходство образа "волчьих пастырей" у славян с образом "волчьих вожаков" из французского фольклора

Детям рассказывали забавную притчу: «Пришел волк к коню и сказал: «Святой Егорий велел съесть тебя». Конь ответил: «Ну что ж, раз велел, так ешь. Начинай только сзаду, а на переду я еще похожу». Волк зашел сзади, а конь его копытами в лоб».

Волк часто встречается в древнерусских орнаментах. Так, в резьбе Дмитриевского собора города Владимира, например, настенные росписи насчитывают более сорока волчьих образов.

Ж

ЖИРОВИК — одно из многочисленных прозваний домового-доможила. Жировиком называют его за то, что любит жить в тепле и холе.

Еще зовут «лизень» или «лизун» за некоторые житейские привычки: возится по ночам с посудой, вылизывает ее, любит лизнуть горячие блины да оладьи.

Жить предпочитает за печкой или в подполье, любит вертеться возле печки. Существо незримое.

З

ЗЛЫДНИ — злые духи, маленькие существа, которые, поселившись за печкой, остаются невидимыми и приносят дому несчастья: как бы ни было велико богатство хозяина, оно быстро сгинет и вместо довольства наступит нищета.

Существует заклятие: «Нехай го злидни побьют!».

Своим крохотным ростом и неугомонным характером они напоминают домовых карликов и тем самым дают свидетельство о древнейшей связи мифических олицетворении судьбы и смерти со стихийными грозовыми духами (другое свидетельство — способность превращений).

В народной сказке они играют ту же роль, что и Горе, Лихо и Недоля.

У белорусов сохранилась пословица: «Впросилися злыдни на три дни, а в три годы не выживешь!»

Злыдни странствуют по свету и располагаются на житье обществами; точно также, по свидетельству народных поговорок, «Беда не приходит одна», «Беды вереницами ходят».

Украинское «Бодай вас злидни побили!» — пожелание несчастья, «к злидню» — к черту.

И

ИГОША — родственен кикиморе; мертворожденный ребенок, недоносок, выкидыш, уродец без рук и без ног, который поселяется в избе и тревожит домохозяев своими проказами. 

ИЧЕТИК — злой дух из рода водяных. Также, как и водяной, ичетик живет в реках и других водоемах.

По своим функциям он является помощником водяного (у водяного много помощников и кроме него — например, русалки и шишиги).

Всю мелкую работу выполняет ичетик — берега подмывает, мостики разрушает, посевы заливает.

Обликом похож на водяного, только ростиком не вышел. Как и вся нежить любит играть в карты, пить бражку.

К

КАЖЕННИК — человек, которого обошел леший, — теряет смысл и память.

КАРАКОНДЖАЛЫ (караконджулы, караконджо) — у южных славян водяные демоны. Выходят из воды или из пещер и нечистых мест на период Рождества.

Выступают в облике коней с человеческой головой и двумя руками или крыльями; голых людей, покрытых колючками; лохматых красных или черных бесов с хвостами и рогами; маленьких человечков, приманивающих людей ко льду; в облике собаки, овцы, теленка или косматого, рогатого и хвостатого человека.

КАРАЧУН (корочун, керечун, крачун) — злой дух (белорус. корочун — «внезапная смерть в молодом возрасте, судороги, злой дух, сокращающий жизнь», рус. карачун — «смерть», «гибель», «злой дух»).

Карачун также название зимнего солнцеворота и связанного с ним праздника — Рождества (в Закарпатье крачун — рождественский пирог).

Название Корочун сближается с именами Керт и Крак, которые обозначают славянского Ситиврата.

У хорутан и хорватов слово «Керт» употребляется в значении «огня», существуют поговорка: «Не все пойдем к Керту, иные к чёрту».

КЛАДОВИК (кладовый) — дух, который охраняет зарытые в землю сокровища и ценности.

На севере его зовут «кладовым» и признают, что есть два сторожа: «лаюн», прозванный так за то, что обращается в собачку-лайку, при первом покушении на похищение клада; другой — «щекотун», оберегающий клад в виде белобокой птицы сороки-щекотухи.

КЛЕТНИК — так в Белоруссии называют хранителя домовых клетей и кладовых. Это одно из прозвищ домового-дворового, в котором ясно указывается пространство, в пределах которого чтится власть домового и приносятся ему жертвы.

Всем домовым-доможилам приданы в помощь домовые-дворовые. Их работа, в одних местах, не считается за самостоятельную, и все целиком приписывается одному «хозяину». В других же местах догадливо различают труды каждого домашнего духа в отдельности.

КОЛОВЕРТЫШ — помощник ведьмы.

КОРГОРУШИ (коловерши) — в восточнославянской мифологии помощники домового; видом похожи на кошек, чаще всего черной масти.

Согласно южнорусским поверьям, приносят своему хозяину припасы и деньги из других домов, воруя из-под носа нерадивого соседа-дворового. Из-за этого чаще всего и ссорятся дворовые.

Во время этих ссор коргоруши колобродя